В плену гамулов - Анна Рыжак
Он так же беззвучно ответил: «Я тебя тоже».
Сил разговаривать не было. Он взял ее за руку, и они задумались, каждый о своём.
Слёзы напомнили Катерине жаркий летний день, когда она досрочно закрыла сессию, купила билет на самолёт и одна полетела в Париж. В дороге она немного простудилась, но зато ей повезло снять очень красивый номер в отеле на улице Вожирар. Номер был как маленькая французская квартирка, с небольшим балкончиком в цветах, с резной кроватью с плюшевым розовым покрывалом и квадратными подушками в мелкую розочку. Вечером она пошла смотреть на сияющую тысячами огней Эйфелеву башню. Стояла возле детских каруселей с лошадками и плакала от счастья, что сбылась ее мечта — побывать в городе любви.
Егор думал о матери. Он был реалистом и потому переживал о том, как будет жить мама, если он не вернётся. Прикидывал варианты. Она сможет сдавать его квартиру и оплачивать услуги сиделки. Успокоился. Вспомнил детство, как идёт с родителями на парад Победы, в гольфах и шортиках, с шарами и бумажными голубями на палочках, которых вместе с мамой накануне праздника разрисовывали старыми, высохшими фломастерами, тыкая стержнем на язык.
В этот момент рука Катерины ослабла в его руке.
Иван присел над ней, проверил ее пульс и хотел отнести в маленькую палатку. Но Егор с дикой злобой сказал: «Нет!». Он не отпускал ее до последнего вздоха. Под утро его самого не стало.
***
Когда рассвело, Олег, Валерий и Федька делали новые попытки посадить вертолет на склон, но вулкан даже и не думал отдавать добычу из цепких лап. Ключевская сопка снова встретила экипаж и спасателей шквалистым ветром, мокрым снегопадом и пепловыми облаками. Атмосферный вихрь не оставлял им выбора, как снова вернуться на базу.
Вторая группа спасателей — двадцать пять человек личного состава спасательного отряда МЧС — поднялась от подножия вулкана на высоту 1400 метров пешком. Остановились на акклиматизацию. Разбили лагерь и ждали с вершины вертолёт с туристами. Однако вертолет в этот день не появился.
Ветер завывал и рвал палатку. Спасатели сидели в спальниках и рассуждали о происшествии:
— Я думаю, что главная проблема коммерческих групп в том, что их гиды не могут вовремя сориентироваться в резких изменениях погоды нашего края. Хотя в данной ситуации ухудшение погоды, скорее всего, косвенная причина трагедии, — сказал один спасатель, листая электронную книжку в телефоне.
— Скорее всего, кто-то упал и утянул с собой остальных. Я так думаю. Там такая сложная структура у склона. Помнишь? Горная вулканическая порода, перемешанная со снегом, — ответил второй, наливая из термоса горячий чай.
— Шеф сказал, что они шли в связках. Но не может человек на высоте три-четыре тысячи метров в плохую погоду удержать над пропастью другого при падении! Просто опыта не хватило, — третий принимал кружку с чаем от коллеги.
— Сам-то удержаться не можешь на обледеневшем склоне, что говорить еще о двух-трех напарниках, — согласился с ним первый, не отрываясь от телефона.
— А чего стоят камнепады? Ключевская — это же правильный конус, оттуда постоянно с вершины что-то валится, — хмыкнул второй собеседник.
— Да-а. «Живые» камни, что там лежат на склоне, только и ждут того, чтобы альпинист их коснулся, — сказал третий, отхлебывая из кружки.
— Или могли скрыть горняжку или какие-то свои болевые симптомы и ощущения.
— Кто же это знает! Надо дождаться вертолет со спасёнными и расспросить их самих… Спокойной ночи!
***
От усталости и переживаний Настя проснулась ближе к обеду следующего дня и сначала не могла понять, где находится. Перед глазами нависал низкий потолок, оббитый потемневшими досками. Кое-где из щелей проступила смола. Из маленького мутного окошечка падал серый свет, погода так и не присмирела, солнце не вышло.
Настя расстегнула спальный мешок и села. Роман тихо шуршал возле буржуйки, растапливал ее мелкими щепками и вырванными пожелтевшими страничками из старой, забытой здесь учёными книги.
— О, проснулась. Доброе утро, если можно так сказать, — Роман чиркнул спичкой.
Огонь мгновенно охватил небольшую охапку щепок и мятой бумаги внутри железной печки, выпуская в комнатку терпкие струйки дыма.
— Доброе.
— Смотри, что нашёл. «Вулканы островных дуг Тихого океана», 1982 год. Хочешь почитать? — спросил Роман.
Настя отрицательно покачала головой — нет.
— А я почитаю.
Он накинул куртку и вышел на улицу. Принёс несколько дровишек и свалил их возле буржуйки. Большим охотничьим ножом откалывал щепки.
— Нам повезло, кто-то позаботился, оставил чурочки возле хижины. Туристы здесь всё-таки останавливаются периодически. Жалко только топора здесь нет, приходится импровизировать.
Он закинул большие щепки и мелкие брёвнышки в печь и прикрыл дверцу. В комнатушке становилось тепло, ночью ветер выдул остатки созданного уюта. Роман подошел к бочке, вода в ней почти растаяла, но на поверхности ещё плавали куски льда. Он зачерпнул железной кружкой воду со звенящими льдинками и перелил в маленький походный чайник.
— Может, позвоним им по спутниковому телефону? — спросила Настя.
— Звонил, пока не отвечают. Попробую после обеда или ближе к вечеру.
— Когда же придут спасатели! Мы сидим здесь уже вторые сутки, — в сердцах она спросила Романа, будто и не спрашивая вовсе.
— Не знаю… Местные говорили, что плохая погода в горах может держаться неделю.
Настя встала, походила по узкой комнате. Села на лавочку. Посмотрела на ноги в ботинках.
— Как мы им можем помочь?
— Никак. Просто ждать. Или молиться, как дед Демид. Может, не зря он сюда ходит? Может, и правда отсюда Ему лучше слышно.
— Но я не умею. Мои родители вообще против религии. Их в детстве слишком рьяно заставляли молиться, держать пост и каждые выходные водили на службу. Они вспоминают детские годы с содроганием. Поэтому и мне не передали такое умение.
— А ты попробуй своими словами. Попроси, чтобы за всеми нами поскорее пришли спасатели.
Настя смотрела в окно, как серо-белая метель стелется по склону, заметает чёрные камни. Вокруг ничего не было видно, все было закрыто пеленой. Роман снова варил гречку. Открыл банку тушёнки и положил только половинку. Остальное — на потом.
Майоров врал Насте. Но врал во благо. Пока она спала, он рано утром уже позвонил и поговорил на улице с Андреем. В живых остались всего четверо — два гида, его друг профессор и врач Артём. Ещё трое умерли сегодня ночью, почти под утро, не перенесли полученных от падения травм. И ее Сашка в том числе. Если сказать ей, как потом успокаивать? «Пусть лучше молча сидит, смотрит в окно или на огонь в печке и надеется на лучшее. Специалисты потом
